Динара Смаилова (известная как Дина Тансари) находилась под стражей в Подгорице около суток после задержания по требованию Астаны. Сразу после ее освобождения генеральная прокуратура Казахстана распространила сообщение, в котором напомнила об уголовных делах против главы фонда «НеМолчиKZ».
15 апреля там заявили, что продолжат добиваться привлечения Смаиловой к ответственности, подчеркнув, что она фигурирует в шести делах «по фактам распространения заведомо ложной информации, нарушения неприкосновенности частной жизни, мошенничества».
Прокуратура привела некоторые детали — что бывает крайне редко — и обвинила Смаилову в незаконном сборе денег через публикации «НеМолчиKZ» о случаях насилия. По версии прокуроров, общественница тратила собранные средств на личные нужды.
Смаилова это отвергает, называя дела сфальсифицированными. Она подробно объяснила Азаттыку свою позицию.
«ЗАВОДИТСЯ УГОЛОВНОЕ ДЕЛО, А ПОТЕРПЕВШИЕ ИЩУТСЯ УЖЕ ПОСЛЕ». КЕЙС ИЗ ВОСТОЧНОГО КАЗАХСТАНА
Весной 2023 года Казахстан потряс инцидент с насилием: в Усть-Каменогорске несколько девушек жестоко избили сверстницу и заставили обнажиться. Всё это они снимали на камеру смартфона и угрожали выложить видео в Сеть.
На фоне общественного резонанса полиция сообщила, что расследует дело по статье «Хулиганство».
Генпрокуратура сейчас заявляет, что Смаилова в апреле 2023 года «опубликовала ложные сведения» о том, что несовершеннолетняя жертва буллинга покончила с собой.
Смаилова признаёт, что разместила пост о суициде, опираясь на информацию усть-каменогорского паблика и одного из источников фонда. Сразу после того, как журналисты сообщили, что информация о самоубийстве не подтверждается, пост был удален, утверждает она.
— Я быстро архивирую пост, пишу опровержение, что информация не подтвердилась. И потом на меня выходит тетя девочки. Мы с ней вечером выходим в эфир, и информацию о том, что был суицид, вместе с ней разбиваем. Но она рассказывает уже такие подробности, о которых люди не знали. И мы берем это дело под свой контроль по заявлению тети, — вспоминает Смаилова. — Несмотря на то что было опровержение, несмотря на то что пост провисел буквально пять минут, несмотря на то что не я первой написала [о суициде] — раньше меня написали паблики в Усть-Каменогорске, — возбудили это дело.
Статьей о «распространении заведомо ложной информации дело» кейс из Усть-Каменогорска не ограничивается. Смаиловой вменяют также «мошенничество». Прокуратура утверждает, что она собрала 20 миллионов тенге для защиты пострадавшей девушки, но на командировочные расходы адвоката потратила небольшую часть пожертвований, остальное взяла себе.
Глава фонда «НеМолчиKZ» считает это утверждение не соответствующим действительности. Бухгалтерия этого кейса иная, отмечает она, подчеркивая, что фонд сумел довести дело до финала и добиться осуждения нападавших. Две девушки получили по три года лишения свободы, одна — год ограничения.
— Мы посадили этих девочек [в Усть-Каменогорске], мы достали кучу денег адвокату. Это был самый дорогой адвокат за всю нашу историю, потому что более двух миллионов мы никогда не собирали. Было много командировок туда, и мы платили в основном. Больше всего мы платили за перелеты и за гостиницы, — объясняет Смаилова. — Собралось на эту девочку на самом деле около 890 тысяч тенге. Мы просто достали из других денег. У нас как? Мы ставим пост и говорим о срочном сборе. За тот период, о котором говорят, что мы собрали 20 миллионов, у нас было шесть постов, шесть срочных сборов, у нас было два случая изнасилования детей. Все отчеты у нас висят. Чеки есть, всё подтверждено и адвокатом, и потерпевшей стороной. Но, тем не менее, заводят дело по мошенничеству.
Тетя пострадавшей девушки сообщила, что не имеет претензий к фонду «НеМолчиKZ» и его руководителю. Заявление о том, что Смаилова присвоила собранные деньги, написал адвокат осужденных, говорит общественница. Следствие запросило в коммерческом банке информацию о сборах за весь период судебного разбирательства, включая заседания в апелляционной инстанции, и получило доступ к персональным данным делавших пожертвования людей. Донаторы из разных городов рассказывали в 2023 году, что их вызывают в полицию. Многие давали показания, что отправляли суммы без принуждения и обвинять фонд в хищениях не намерены.
— Представьте, заводится уголовное дело, а потерпевшие ищутся уже после того, как дело завели, — комментирует Смаилова. — Семь тысяч добровольных донаторов, которые помогают фонду, отказываются признавать себя потерпевшими. Они говорят: «Нет, не надо ничего против Дины, она хорошо работает». Следователь же пишет, что Смаилова, чтобы «притупить бдительность донаторов», выложила чеки по Усть-Каменогорску, остальные деньги присвоила себе. Он не провел мониторинг моих соцсетей, не посмотрел, что там написано, какие кейсы, какие сборы, какие отчеты.
Динара Смаилова убеждена, что ее преследуют в отместку за то, что ее фонд раскрывает неприглядные вещи — круговую поруку, бездействие властей и силовиков по фактам насилия.
Кейс в Усть-Каменогорске, по мнению общественницы, показал, что девушки-подростки действовали цинично, вероятно, полагая, что останутся безнаказанными. По информации Смаиловой, мать одной из осужденных работала в управлении образования. В суде вскрылось, что напавшие на свою сверстницу в течение нескольких месяцев обсуждали в чате планы ее изнасилования и привлечения для этого парней, но, не найдя сообщников, решили ее избить и снять раздетой, говорит Смаилова. К ответственности привлекли не всех участвовавших в избиении, их родители не понесли наказания, никто из администрации школы не был уволен, подчеркивает глава «НеМолчиKZ». Уголовное дело возбудили против руководителя общественного фонда, привлекшего внимание к инциденту.
«ЕСТЬ ОБРАЩЕНИЕ В ФОНД, НО НАМ ПРИПИСЫВАЮТ "ЗАВЕДОМОСТЬ"». КЕЙСЫ ИЗ АЛМАТИНСКОЙ ОБЛАСТИ
В отношении Смаиловой заведены схожие дела и в Алматинской области. Прокуратура утверждает, что глава «НеМолчиKZ» опубликовала «ложный пост» о насилии в семье.
— Пост был о том, что девочка жалуется, что папа ее насилует. У нас есть видео, аудио этой девочки. У нас есть обращение родственницы, которая подробно пишет о том, что произошло: мама повезла дочь в Шымкент и сделала там операцию по восстановлению девственной плевы. Мы видели девочку после операции, после того как отец остался безнаказанным, там просто в глазах столько горя у ребенка. И мы надеялись, что в колледже, куда она сейчас перешла, на нее обратят внимание психологи, так как мы не можем вмешиваться, потому что мама против, — говорит Дина Смаилова. — Ко многим постам мы пишем: «Вы можете поддержать фонд "НеМолчи" таким-то образом». Полиция берет эту информацию, переворачивает и говорит, что мы собирали деньги на эту девочку. Но такого посыла не было.
Другой эпизод «распространения заведомо ложной информации» связан с публикацией в аккаунте «НеМолчиKZ» обращений врачей детской больницы. Медики рассказали, что при осмотре госпитализированной после дорожной аварии девочки обнаружили у нее травмы заднего прохода. Они предположили, что ребенок подвергался сексуализированному насилию.
— Мама девочки сказала, что никто не насиловал ребенка. И, соответственно, это стало опять же «распространением заведомо недостоверной информации». «Заведомо» — это когда я придумала и поставила материал на странице. У нас есть обращение в фонд, но нам приписывают «заведомость». Я помню, Абдрахманов (Рустам Абдрахманов, теперь уже бывший заместитель начальника департамента полиции Алматинской области, сейчас руководит оперативно- криминалистическим департаментом МВД. — Ред.) давал интервью и говорил о том, как некие фонды раздувают информацию, но, к сожалению, в этих материалах нам очень сложно доказать «заведомость». Это было в мой адрес. Они тогда уже искали способ, как меня наказать, как меня привлечь к ответственности за то, что я постоянно заставляю полицию выполнять их работу.
Фонд «НеМолчи.kz» в 2023-м предал огласке два случая, когда в изнасиловании обвиняли полицейских. Один произошел в Конаеве: двум сотрудникам инкриминировали насилие в отношении 14-летней школьницы. Второй имел место в Талдыкоргане — начальнику городского отдела Марату Куштыбаеву вменили изнасилование в своём кабинете доставленной в полицию девушки. Сообщения фонда вызвали резонанс, об инцидентах написали в СМИ.
Смаилова считает, что в полиции ей мстят за раскрытие информации и «фабрикуют» дела, возможно, оказывая давление на пострадавших людей, о которых писал фонд. Общественница проходит подозреваемой по делу о «нарушении неприкосновенности частной жизни и законодательства о персональных данных». Оно было возбуждено после того, как «НеМолчи.kz» рассказал о жестоком буллинге в школе, опубликовав видео, на котором несколько учеников изображают половой акт с одноклассником, которого повалили на парту. Это происходит в кабинете в присутствии других детей.
— Мы полностью закрываем лица детей. Там невозможно было увидеть ребенка, над которым издевались, потому что он лежал вниз головой и его не было видно. Мы не даем фамилии, имена. Мы просим обратить внимание, что происходит в школах. Мне сообщили, что этот кейс дошел до [президента Касым-Жомарта] Токаева, и Токаев устроил тогда разнос и сказал, что недопустимо такое в школах, что нужно на такие факты реагировать, — говорит Смаилова. — Но спустя какое-то время мама этого мальчика написала на меня заявление. Мы ничего противозаконного не сделали. Мы обратились к общественности, потребовали привлечь. Знаете, что самое обидное? Школа никак не пострадала. Никто не понес ответственность. Мне же по этому уголовному делу, конкретно по этому мальчику грозит до семи лет лишения свободы.
ДОНАТЫ ДЛЯ ФОНДА И ПРОСЬБА О СБОРАХ НА СВОИ НУЖДЫ
Прокуратура заявляет, что объявленная в розыск общественница получала пожертвования на личную карточку своего супруга и тратила средства на свои нужды.
Динара Смаилова объясняет, что сборы проводились на карту Алмата Мухамеджанова, ее мужа и председателя попечительского совета «НеМолчи.kz», поскольку счета фонда были заблокированы из-за возбужденных уголовных дел. Она отрицает, что расходовала на личные цели средства, которые целенаправленно собирали для помощи жертвам насилия.
— У нас работает команда фонда. Адвокаты, юристы, психолог. У нас есть телефон горячей линии. Есть журналисты, есть люди, которые ставят дизайн, публикуют посты, снимают видео. Они все получают зарплаты. На тот момент у меня была команда 14 человек. Через нас проходит очень много кейсов. Отчеты мы все всегда публикуем. Пришли деньги — мы пишем, что отправлено адвокату, выставляем скриншот в Сеть, и люди видят, что собрались деньги, адвокату оплатили. То есть отчеты идут постоянно, а не так, как они говорят: «Где отчеты, куда вы дели»?
Руководитель общественного фонда рассказывает, что обращалась к единомышленникам за помощью лично для себя один раз — когда оказалась в сложной ситуации. Осенью 2023 года Грузия, где Смаилова прожила два года, отказала ей во въезде по возвращении из краткосрочной поездки в Турцию, где она с мужем занималось кейсом погибшей казахстанки. Чета вынуждена была искать другую страну.
— Мы тогда остались в одних футболках и шортах. Да, мы ходили в магазин, но, простите, эти деньги прислали лично мне. Да, мы снимали гостиницу. Именно вот в этот период нам поступило 5 миллионов тенге, конкретно на меня. Из этих 5 миллионов мы два с половиной миллиона отдали на зарплаты сотрудникам фонда. Потом нам пришлось снимать квартиру, переезжать из страны в страну. Это вообще была катастрофа. В Черногории нам пришлось оплатить жилье за три месяца вперед. Здесь так. Теперь полиция будет говорить, что я потратила деньги, — продолжает Смаилова. — Был период, когда конкретно мне присылали люди, была большая сумма, потому что я упала в обморок, у меня был инфаркт, меня увезли в больницу, и мы закрылись на месяц. Но люди продолжали донатить и писали: «Это Дине, чтобы Дина выздоровела». Я имею право на это, потому что это мне прислали.
Несколько лет назад Смаиловой диагностировали онкологическое заболевание, она перенесла операцию. Фонд «НеМолчи.kz» несмотря на трудности, уголовные дела против ее главы, заблокированные счета, продолжает работу. По словам Динары Смаиловой, сейчас в организации осталось девять сотрудников.
— Донаты идут маленькой струечкой, в среднем мои девочки получают 150 тысяч тенге. Ни на что не хватает. И люди думают, что я мошенница, воровка или еще что-то. Но зачем тогда я работаю после того, как на меня завели эти дела, «прославили» на всю страну, нам заблокировали карты, меня объявили в розыск? Я хочу изменить положение женщин. Очень люблю то, что я делаю. Если бы я не горела этой работой, я бы давно ее бросила.
За девять лет работы фонда его юристы провели тысячи консультаций для женщин и детей, добились обвинительных приговоров для сотен насильников. Представители организации участвовали в разработке поправок в законодательство, ужесточающих ответственность за абьюз в отношении женщин и детей.
Черногория, где сейчас живет Динара Смаилова с мужем, рассматривает ее прощение об убежище, которое она подала до того, как официальная Астана направила запрос на экстрадицию. Адвокат казахстанки Далибор Томович говорит, что суд принял во внимание риск преследования его подзащитной в случае ее выдачи на родину.
Генеральная прокуратура Казахстана между тем уведомляет, что суд в стране заочно вынес решение о помещении Динары Смаиловой под стражу, поскольку ее действия квалифицированы — тоже заочно — как мошенничество, совершенное неоднократно в особо крупном размере.
— Правоохранительная система Казахстана меня преследует незаконно, — убеждена Смаилова. — Они оклеветали меня публично, сфальсифицировали несколько уголовных дел. В правовом государстве, о котором говорит [президент Казахстана] Токаев, так не делают. Сам Токаев говорит, сначала закон и порядок, а потом говорит, что некоторые правозащитники из-за рубежа позволяют себе дискредитировать страну. Это не я дискредитировала страну. Это ваша правоохранительная система. Я надеюсь, что здесь, в этой стране, я получу защиту и в дальнейшем. Я собираюсь судиться со страной Казахстан, потому что меня вымазали в грязи, заставили оправдываться на весь мир.
В интервью Балканской редакции Азаттыка после освобождения из-под стражи Динара Смаилова сказала, что надеется на справедливое рассмотрение прошения об убежище, чтобы продолжить защищать права женщин. В доме, где она живет, много ее картин. В углу художественных работ подпись Dina Tansari. Под этим именем она получила известность на родине как правозащитница, а до этого — как продюсер детского театра «Тансари». Пять лет назад в свет вышла книга Дины Тансари «Подвал» — личная история о том, чего в патриархальном обществе принято стыдиться.
— Я сама жертва группового изнасилования, и я сказала женщинам: «Стыдно должно быть насильникам, а не жертвам». И женщины перестали молчать, — заявила она. — Мы смогли изменить сознание людей. Не молчите!
КОММЕНТАРИИ